Геннадий Прашкевич - Земля навылет[litres]

Сеар! Сеар!

«Я будущее спасал, дурак! А ты полез куда не нужно. В Шереметьево тебе объяснят».

Дикий сон!

Валентин проснулся.

Он лежал в траве. Над вырубкой стелился тонкий туман, выравнивал гнилые холмики и ложбинки.

Сеар! Сеар!

Горела покусанная москитами шея.

Он бесшумно спустился на заиленный берег.

Почему так часто снится это нелепое возвращение в Москву? Почему даже Марсель не смыл эти воспоминания? «Теперь ты Морис Дюфи, привыкай, — сказал ему на сборном пункте капрал Тардье. — Отслужишь срок по контракту, получишь настоящие документы. С ними можешь отправиться куда угодно, хоть в Россию. Откуда у тебя шрам на виске?»

«Не помню».

«Правильный ответ».

В Марселе волонтерам выдали спортивные костюмы и форму.

В кубриках казармы размещалось уже не двадцать пять человек, как в Париже, а всего шестнадцать. 5.30 — подъем. 6.30 — завтрак. 11.00 — обед. 17.00 — ужин. До 21.00 — свободное время. Времени ни на какие воспоминания не оставалось. Каждый старался показать лучшие результаты, но отсев все равно был огромным. Соседа по кубрику, длинноногого танзанийца Куако, отсеяли из-за плохих зубов. Француза Гюи, белобрысого, на редкость нежадного боксера-неудачника — из-за недавно перенесенной операции на почке. Немца Вольфа, с которым Валентин успел сблизиться, сломали в «гестапо», так волонтеры прозвали отдел психологических тестов.

«Ты жил в Германии?»

«Да».

«Ты жил в Восточной Германии?»

«Да».

«Ты родился в Восточной Германии?»

«Да».

«Ты служил в армии?»

«Да».

«Ты служил в армии Восточной Германии?»

«Да».

«Ты хотел служить в армии Восточной Германии?»

«Я не думал об этом. Меня призвали».

«Ты служил потому, что тебе нравится Восточная Германия?»

Собственно говоря, немец так и не понял, почему его отсеяли. «Может, надо было отвечать как-то иначе?» — «Может. — Валентин, конечно, сочувствовал немцу. — Никто ведь не подскажет, надо выворачиваться самому. Куда ты теперь?» — «Не знаю. Потолкаюсь среди марсельских пушеров. А ты?» — «Подразделение диж». — «Станешь генералом», — без зависти сказал немец. — «В легионе не становятся генералами. Мне бы отработать контракт…»

Озеро высветилось.

Пыльное, неестественно плоское.

Женщине, труп которой нашли в руинах малоки, фантастически повезло.

Майор Моро покачал головой. Эта шлюха могла разбиться при падении самолета, ее могло разорвать на куски, ее могла укусить ядовитая змея, но каким-то образом развозчица смерти выкарабкалась на берег.

Но на этом везение кончилось.

Майор закурил. Снайпер Кул, застывший в тени паракусана, повернул голову. Гигантское весельное дерево сильно наклонилось к озеру, его поддерживали, как контрфорсы, чудовищные плоские отростки. Индейцы режут из таких «досок» весла, отсюда название. Природа много чего подарила индейцам для нормального существования в сельве, желчно подумал майор. Он видел, как Джек Кроуфт бросил в кружку с водой таблетку пантоцида. Коричневая вода сразу посветлела. С негромким шорохом соскользнул с дерева легионер Коффи. Расписанная маскировочным узором лысина, ободранное плечо. Подняться на такое огромное дерево, как сходить в другой мир.

— Ревун выжил, — сообщил Коффи. — Сидит на ветке с подружками. Gueule du bois. Скажем так. Сильно не в духе.

— Что ты еще увидел сверху?

Коффи озадаченно потер лысину:

— Озеро углублено в сельву мили на три. К югу заросли понижаются, там сплошные болота. Так мне показалось. Восточнее просматриваются участки саванны. Там почти нет деревьев, там трава и низкие кустарники. Зато на юго-запад сельва уходит сплошным массивом. И далеко вдали виден хребет. Не могу утверждать… — Коффи замялся. — Не могу утверждать, майор, но похоже, мы стоим неподалеку от поселка…

— От индейского поселка? — не поверил майор.

— Не думаю. Я видел планер. — Коффи быстро моргнул. — Индейцы не пользуются планерами. Наверное, берег реки там расширяется, есть песчаные косы…

— Ты сам видел планер?

— Ну да. Кто же еще?

— А людей? Технику? Скажем, танки?

— Там болота, майор. Над ними можно только летать.

— Но ты утверждаешь, что неподалеку расположен поселок!

— Я предполагаю, майор. Я видел, что на песчаную косу сел планер.

— Этого достаточно. Готовьте людей, капрал. Мы выдвинемся к поселку.

— Простите, майор, — возразил капрал Тардье. — Перед нами поставлена другая задача. Мне наплевать на все видения легионера Коффи. Я обязан выполнить поставленную задачу. Я потерял пилота и своего человека. Я никого больше не хочу терять.

— Вам придется подчиниться капрал!

— Подчиниться? Вам? Вы даже не офицер Иностранного легиона.

— Вскройте пакет полковника Вокулера. Да, да, тот самый, с надписью «Вскрыть в чрезвычайной ситуации».

Майор не смотрел на капрала.

Он ни на секунду не сомневался, что выполнен будет его приказ.

Он смотрел на легионеров. На Коффи и Тибора, переводил взгляд на Райзахера, Кула, Дюфи. Ублюдки, с которыми можно не церемониться. Но с каждым связано что-то такое, о чем нельзя забывать. Скажем, история с головой петуха. Добавим для уверенности, галльского. Впрочем, так писали журналисты, этот акцент может быть отброшен. Просто голова петуха. А с нею напрямую связаны Джек Кроуфт и Морис Дюфи. Майор хорошо помнил фотографию, полученную в Спецотделе за два дня до вылета в Кайенну. Морис Дюфи (русский) на фоне пластиковых бочек. Целая стена пластиковых бочек. Всех русских можно держать на подозрении уже потому, что они любят фотографироваться на самом неожиданном фоне.

Он нервно повел плечом. Полтора года назад Дюфи и Кроуфт находились в марсельской казарме. Работал телевизор. В алжирском аэропорту имени Хуари Бумедьена террористы захватили Аэробус Ф-300 линии «Эр Франс». В униформе алжирской полиции террористы вошли в готовый для отлета самолет. «Проверка документов! Всем предъявить документы!» Правильный ход, так оценил произошедшее Кроуфт. Теперь террористы знают заложников.

Аллах акбар!

Кабину пилотов захватили двое.

Еще двое держали заложников под прицелом.

Майор Моро молча смотрел на Кроуфта. Он пытался понять, каким образом Неизвестное может связывать такого ничтожного человека с Чудом. Джек Кроуфт следил за происходящим в алжирском аэропорту вместе с Морисом Дюфи. Переговоры с представителями аэропорта не устроили террористов. Они вывели в носовую часть лайнера алжирца-полицейского, собиравшегося провести в Париже каникулы. «У меня большая семья!» — более убедительных аргументов несчастный не нашел. Ему выстрелили в голову, а тело сбросили через грузовой люк на стоявшую под аэробусом тележку. Еще через час в тележке оказалось тело военного атташе Вьетнама. Напрасно он заверял, что его страна не имеет никакого отношения к исламским конфликтам. «Теперь погромы в арабских кварталах Марселя гарантированы», — удовлетворенно заметил Джек Кроуфт.